Кровавое небо с черными облаками давило на безликость серого города. Я зашел в незнакомый переулок в надежде сократить путь, но наткнулся на серую, как и всё остальное, что можно было здесь наблюдать, стену тупика. Я обернулся для того, чтобы выйти и продолжить свой неопределённый путь, так как сам не совсем понимал, что я здесь делаю, и куда, собственно, иду. 
Передо мной появились три незнакомых мужчины, которые попросили меня остановиться.
- В чём дело? – и, не дождавшись ответа, получив удар по голове чем-то тяжелым, я упал на землю. Последовали сильные удары один за другим по туловищу и лицу. Зубы начали крошиться и выпадать на асфальт вместе с кровью. Потом темнота.
Чуть позднее я, принесшись сквозь всё своё прошлое, попал в странное место, напоминающее тот город, где повстречал трёх грабителей. Но вместо неба был покрытый паркетом пол. Через трещины на паркете сочилась красная, вязкая жидкость. И каждая капля, летящая вниз, на пол пути превращалась в чер ... Читать дальше »

Сидя на тахте в своей комнате, я без конца курил и размышлял о невыносимости окружающего меня мира животных людей. Сопоставляя их с другими особями животного мира, прекрасно понимал, что уйдя далеко от первородного бытия, люди, также, как и другие представители млекопитающихся, пользуются заложенными в них инстинктами: стайности, размножения, лидерства, подчинения, страха, пресыщения и многого другого, что можно перечислять бесконечно. Осознавая также свою беспомощность перед заложенной программой в мою биологическую оболочку, захотел выключить биоробот тела и посмотреть на настоящую жизнь, вне каких бы то ни было ограничений свободы.
Мои размышления о вечном прервал звонок в дверь. Я вышел в прихожую и посмотрел в глазок, но, не увидев никого, подумал, что померещилось. Вернувшись в комнату, вдруг увидел сидящего на моей тахте себя с угрюмым задумчивым лицом. Решив себе не мешать, так как я уже покинул свой скафандр, который мне еще может пригодиться в будущем для п ... Читать дальше »

Большое Ничто окутало землю. Оно бродит, молчаливо и незаметно вселяясь во всё живое и неодушевлённое, отбирая души и судьбы. И больше ничего не осталось, кроме великого Ничто. Пустота. Пустота. Пустота…

Верховное солнце спускалось наружу несущего чистое восприятие сущего небытия. Ратуша неба сползала давящей сумрачностью сошедшого ратью ушей. Уход удода соколом орла. Кроличьей заячестностью, заикаясь львино, тигрово ополосились и смылись краном воды. Жидкие и металлические пластмассы массово выкрикивали индивидуальность каждого во всех слившихся воедино. Едишь едой и ядом дразнишься, да раз, два, три я. Мыльная пузырчатость голосов спермоголовастого человечества молчаливо изрекает дымно-призрачные истины. Всё кипит и варится, неосознанно черпая жижу знаний расплавленной поварешкой, решающей стать решкой, а, может, ребром бескрылой птицы.

Доведённый до отчаяния, я договорился о встрече с собой на подоконнике снаружи комнаты в ноль часов ноль минут по Гринвичу. В назначенное время я открыл запотевшее окно и вышел на узкую покрытую инеем железную и покатую тропинку карниза. Увидев человека в чёрном кожаном пальто, с зажженной сигаретой в руке, я сразу понял, что пришёл к себе навстречу вовремя. 
- Прекрасная ночь, не правда ли? – начал я немного неуверенно.
- Вне всяких сомнений. Тем более что такие встречи возможны лишь в новогоднюю ночь. У нас есть минута. Говори коротко и, по сути.
 - Я хотел бы сделать заказ на убийство, - продолжил я с невозмутимым хладнокровием, - мне нужна моя собственная жизнь.
- Чем она тебе не угодила? – с удивлением спросил я у себя в чёрном пальто.
- Я от себя устал. Я ничем не могу успокоить рвущуюся наружу душу, жаждущую освобождения. Мне надоели границы реальности и беспомощность биооболочки, что живёт какой-то отдельной от меня жизнью и держит меня в узде сво ... Читать дальше »

Если нет большого крана,
Языком работай рьяно.

21.12.04г.

Выпуклый выпукнул выпуклость
Выплакал кал выпукляндии
Какость какой-то какашечкой
Кашу от кашля вчерашнюю
В чернь туалета глубокого
Без сожаления выкакал

Мухи кружились мохнатые
Мхом кружевным как мухлёвщики
Над сверхвонючестью какостью
Дабы ха-ха хоботочками
Кашу от кашля затягивать
Ту что вчера была съедена

Попа запукала радостно
Над какоедками мухами
Руки наждачной бумагою
Вытерли ей хохотальницу
Спрятали выпуклость в штанственность
Заджинсовав выпуклёвости.

22.12.04г.

Я – извивающаяся анаконда, готовая сожрать своих обидчиков, даже если они таковыми не являются. Любопытство любого зоолога может вводить меня в бешенство, и от этого страдают невинные. Надоело быть гибким. Отдайте мне мою часть свободы. Верните мне меня.

23.12.04.

Депресон сновидений снобизма
Сонно капает внутрь солиан
Хиппи ценой коммунизма
Обесцененный курят дурман
Слоновые дуры порхают
Халатных и белых сестер
И медики изображают
Будто всякий из них сутенёр
Бесполезно заводят беседу
Предлагая беседку как дом
Где мы сможем с сестрою остаться
По медицински вдвоём.
И слышат они не слыша
И что-то не то говорят
Никотиново дышат и дышат
Предлагая таблеточный яд
Я приму разноцветных осколков
Отупев от безмозглых бесед
Депресон сновидений снобизма
Настоящий ты был или нет?

Салатовость жидкой стены
Отражает плывущих на ней
От своей до чужой волны
Километры сплошной тишины
Неосмысленно – призрачных дней.

Колоритные капли калорий
В телесных одеждах бурлят
Пищевара зовут в крематорий
Повара подсыпают цикорий
И пилюль каромелечный яд
Пищевар из поваренной книги
Рецепт прописал поварам
Он надкусил все ковриги
А финики слепленной фиги
Раздаёт как хлеба докторам